– Вы заламываете слишком высокую цену, Фауст! Нет,бессмертия мы не предлагаем. Да и к чему? Стандартная комплексная сделка,разработанная нами, включает в себя практически все, чего только может пожелатьдуша смертного. Границы очерчивает лишь собственное воображение клиента. Многиемиллионы людей купились бы на стотысячную долю того, что я твердо обещаю вам.

– Как вы мудры! Как тонко вы разбираетесь влюдях! – воскликнул Мак, а про себя подумал в этот миг совершенно другое:вот, кажется, подвернулся счастливый случай, когда перед тобой предсталзаносчивый, самодовольный, но, кажется, отнюдь не скупой демон. Лови удачу, МакТрефа; не может быть, чтобы ты не смог обвести вокруг пальца этого духа,мнящего себя всемогущим и всеведущим, заставив его плясать под свою дудку.Однако, будучи невеждой в подобных вопросах, Мак и не подозревал, что на самомделе он уже попался на крючок, закинутый силами Ада, и все глубже заглатывалнаживку, которую предлагал ему Мефистофель.

– Я только подумал, что, может быть, если у вас осталосьхоть немножко того божественного напитка… или целебной мази… не знаю точно, чтовы употребляете для бессмертия… так вот, если у вас есть хоть малая капля этогосредства, то не могли бы вы дать его мне – разумеется, если оно не нужно вамсамому?

– Это невозможно, – ответил емуМефистофель, – ибо в таком случае мое предложение потеряет всякий смысл, ая упущу свою выгоду. Судите сами, как я смогу получить вашу душу в концеконцов, если вы станете бессмертным?

– О, вы, конечно, правы… если посмотреть на вещи с этойстороны… Да, долголетие – вполне подходящее условие для подобных сделок.

– Это наша фирма гарантирует. Как и омоложение,впрочем.

– Взамен вы получаете мою душу.

– Не совсем так. Запомните, что особый параграфдоговора, где речь идет о вашей душе, включает в себя одно очень выгодное длявас условие. Если на протяжении всего срока действия соглашения о взаимномсотрудничестве по каким-либо причинам я не смогу исполнить все желания своегоклиента, то есть вас, душа клиента остается в его полном распоряжении – его иего собственной судьбы, разумеется. В этом случае мы просто пожмем друг другуруки и расстанемся друзьями; естественно, фирма, которую я представляю, теряетвсякие права на вашу душу. Как видите, наша компания весьма заботится о своих клиентах.Мы ведем честную игру. Я достаточно откровенен с вами, не правда ли?

– Еще бы!.. У меня и в мыслях не было спорить, а темболее – подозревать вас в мошенничестве. Но мы, кажется, еще не обсуждалидругую сторону вопроса: что я должен буду сделать для вас за все блага, которыепредлагает ваша фирма?

– Вы примете участие в эксперименте, который былзадуман мной и некоторыми моими друзьями для разрешения одного давнего спора.

– А что это за эксперимент и что за спор?

– О, обычный исторический эксперимент:морально-темпоральные задачи, так называемые вечные вопросы. Мы предложим вамнесколько жизненных ситуаций – проще говоря, несколько сцен, в которых выдолжны будете участвовать. Всему будет отведено свое место и свой черед. Мысовершим путешествия во времени – в будущее или в прошлое, в зависимости оттого, что нам будут диктовать правила нашей игры. В каждом из этих эпизодов высыграете отведенную вам роль. Вы будете поставлены перед неким выбором; мы же,со своей стороны, будем наблюдать за вами и оценивать каждый ваш поступок. Васбудут судить, Фауст; однако не столько вас лично, сколько одного изпредставителей человечества, избранного в качестве объекта испытания обеимисторонами, участвующими в споре. В вашем лице мы сможем оценить всех смертных,и тем самым решить, наконец, свой давний спор, касающийся пониманиячеловеческой морали, этики и целого ряда столь же тонких и деликатных вещей,тесно связанных с морально-этическими проблемами. Я говорю с вами откровенно,Фауст, ибо я хочу, чтобы вы уяснили себе наш замысел до начала эксперимента.Когда он начнется, у вас не будет времени на всякого рода объяснения, наудивление и даже на испуг: масштабы предстоящих вам дел достаточно велики, и ябоюсь, что вы будете слишком озабочены тем, чтобы сберечь свою собственнуюшкуру, а в подобных ситуациях людям обычно бывает не до философии.

– Я понимаю, – сказал Мак, пытаясь охватить умомвсе то, что сказал ему демон.

– Таковы условия сделки, Фауст, – заключилМефистофель. – Сцена готова, декорации уже расставлены за опущеннымзанавесом, и актеры заняли свои места. Спектакль вот-вот начнется. Мы ждем,когда вы скажете наконец свое слово.

Какой велеречивый демон, подумал Мак. Несмотря на показнойцинизм, Мефистофель показался ему идеалистом. Однако сделка, которую онпредлагал, была, по-видимому, очень выгодной и даже по-своему честной.

– Я к вашим услугам, – ответил онМефистофелю. – Что ж, начнем?

– Поставьте свою подпись вот здесь, – сказалМефистофель. Он развернул слегка покоробившийся свиток пергамента, перевязанныйкрасной лентой, подавая Маку перо и чуть коснувшись острым ногтем своегодлинного пальца вены на предплечье Мака.

Если бы главные персонажи разыгравшейся в кабинете Фаустадрамы были менее увлечены своим разговором, они могли бы заметить, как за однимиз неплотно прикрытых шторами окон на миг показалось чье-то лицо – и тотчас жеснова скрылось из виду. Это был сам доктор Фауст.